«Пусть погибнет мое имя в истории, лишь бы Церкви была польза», – эти слова принадлежат Святителю Тихону, Патриарху Московскому и всея Руси. С таким же успехом они могли бы принадлежать и его последователю – Святейшему Патриарху Сергию; во всяком случае, его деятельность говорила о том же.
Волей Божией, он управлял Русской Церковью на протяжении без малого двадцати лет, не самых легких для России. Для Церкви же эти годы стали отдельной эпохой, как и все служение почившего Патриарха на ниве Христовой. В 1890 году, еще учась в Петербургской Духовной Академии, Иван Николаевич Страгородский принял иноческий постриг с именем Сергий и был рукоположен в иеромонахи. И уже в те годы проявился его пастырский талант и усердие. Окончив Академию по первому разряду, он мог бы оставаться на месте для продолжения научной работы, но, деятельный пастырь, он не захотел ограничиться лишь научной деятельностью и, получив соответствующее назначение, отправился для миссионерского служения в Японию. Через три года о. Сергий был указом возвращен в Россию и вскоре назначен инспектором Московской Духовной Академии, где очень быстро приобрел всеобщую любовь и уважение. И в дальнейшем во всех местах, где будущему святителю приходилось служить, он оставлял по себе самые теплые и приятные воспоминания.
Смутные события двадцатого столетия преосвященный Сергий принимал уже, можно сказать, духовно зрелым пастырем Христова стада. Когда в 1905 году церковные служители с тревогой ожидали выхода правительственного указа о веротерпимости, епископ Сергий, в то время бывший уже ректором Петербургской Духовной Академии, не менее других понимал, что принесет такая лояльность Церкви. Множество сект и вероучений хлынет на Русь с Запада, увлекая в свои сети нетвердых в вере людей. Однако на приближавшуюся брань он смотрел как на путь к победе, которую Святая Церковь непременно должна одержать. «Христиане первых веков знали, что царство зла открыто и нагло восстанет на царство Божие и будет воевать на Церковь Христову, что многие не выдержат этого огненного искушения и погибнут в водовороте соблазна, – говорил Владыка в одном из своих обращений к пастве. – Зная все это, христиане первых веков отнюдь не содрогались пред грядущими ужасами… Так же радостно и бодро, с такою же уверенностью в победе и с такою же готовностью принести Христу и Его Церкви все свои силы и способности должны ожидать и сыны Православной Русской Церкви грядущее на нее испытание– В дальнейшем потребуют от нас уже не красных фраз и не заученных силлогизмов, не пестрого наряда показной учености, от нас потребуют духа и жизни, потребуют веры– настоящей православной учености, настоящего познания христианства, потребуют, чтобы мы писали не чернилами, да еще заимствованными, быть может, из чужих чернильниц, а кровью из нашей собственной груди…». Сейчас можно сказать, что последние слова Владыки оказались пророческими, и вскоре огромное число христиан действительно кровью засвидетельствовало свою веру и верность Христу, тогда как многие, не выдержав, пали. Готов был до крови свидетельствовать об Истине и сам Владыка, но Бог судил ему жребий иной.
В 1925 году, вскоре после смерти Святейшего Патриарха Тихона, Митрополит Нижегородский Сергий был назначен заместителем Патриаршего Местоблюстителя. С этих пор он фактически возглавил Русскую Православную Церковь, приняв на свои руки заботу о ней в страшные годы гонений. Но если сам он был готов стоять до смерти за веру Христову, то посылать на смерть других было не в его власти. Не мог позволить себе хранитель Святой Церкви отправить на эшафот остатки православных русских людей и обречь христианство на истребление по всей некогда Святой Руси. Тогда и пошел он на диалог с советской властью, заявляя о церковной лояльности и гражданском непротивлении, сохранив при этом за Церковью право на сохранение вероучения и свободу внутренней жизни. Вот этот шаг Митрополита Сергия и бросил тень на его дела, встретив непонимание среди русских эмигрантов. Надолго порвала Русская Зарубежная Церковь свои отношения с Московской Патриархией, и лишь в настоящее время этот конфликт с большим трудом преодолевается.
Однако главная цель тех давних действий Митрополита Сергия была все-таки достигнута. Православная Церковь получила хотя и зыбкое, но все же «право на существование» в богоборческом государстве, и мы, потомки зачастую неразумных предков, можем причащаться Святых Христовых Таин, можем каяться и молиться за своих порой неразумных предков, ослепленных советской пропагандой и гнавших Христа из своих сердец. «Мы с Вами подошли уже к той черте, у которой все земные ценности и всякие земные счеты теряют свою абсолютную значимость, и остается только одно: дать добрый ответ на судилище Христовом…», – писал в те тяжелые годы Митрополит Сергий одному из современных ему епископов. Можно сказать, что Владыка, которому не пришлось пожертвовать ради веры своей жизнью, пожертвовал ради всей Церкви своим добрым именем, а для многих это может быть даже и мучительнее, чем сама смерть – быть непонятым, презираемым, тем более, в своих лучших чувствах и желаниях.
«…Ни веры святой мы не предаем, ни от свободы церковной не отрекаемся…», – писал он также. Можно сказать, он исполнил Божию заповедь о том, что кесарю надлежит отдавать кесарево, а Божие Богу (Мф. 22: 21).
Не менее значительным было служение Митрополита Сергия и в годы Великой Отечественной войны. В первый же день он обратился ко всем верующим с призывом к защите Родины, на протяжении всей войны постоянно укрепляя и ободряя христиан своим архипастырским словом. По инициативе Блаженнейшего Сергия Русская Церковь активно занималась благотворительностью. Церковные общины и отдельные служители стали вносить в фонд государственной обороны денежные вклады – кто сколько мог. По его же инициативе церковные общины стали собирать пожертвования на создание танковых колонн и сооружение самолетов, на содержание раненных и на теплые вещи для бойцов, для детей, осиротевших в этой войне…
Почти восемнадцать лет управлявший Церковью, Митрополит Сергий лишь за год до своей кончины был возведен на Патриарший Престол. В сентябре 1943 года, когда с Церкви были окончательно сняты прещения, и война повернулась лицом к Победе, в Москве состоялся Собор Епископов Православной Церкви, целью которого было избрание Патриарха. Единодушно было решено передать патриарший жезл Митрополиту Сергию, как бы засвидетельствовав тем самым все его многолетние труды на благо Церкви на месте первоиерарха. На фотографиях этого периода мы видим уже не по-молодому энергичного руководителя, а убеленного сединами старца с закаленным духом и волей, с какой-то особой силой во взгляде, мудро и уверенно ведущего церковный корабль сквозь житейские бури нынешнего века.
15 мая 1944 года Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Сергий неожиданно скончался, оставив по себе огромное духовное и богословское наследие и восстановленную иерархическую структуру Русской Церкви.
Многие современные богословы говорят, что роль Патриарха Сергия в жизни Церкви еще не до конца оценена, однако хочется верить, что в день шестидесятилетия его памяти в Богоявленском соборе Москвы у его гробницы будет немалое число богомольцев, пришедших почтить память Святителя, с Божьей помощью сохранившего для них Церковь в годы гонений. Да и не только у гробницы, но и по всей Руси будут возноситься молитвы о приснопамятном Святейшем Сергии, Патриархе Московском и всея Руси.
