Святой праведной Иоанн Кронштадтский родился в 1829 году в селе Сура Архангельской губернии в семье бедного псаломщика. Весь его род по отцовской линии был священническим. С детства святой Иоанн был слабым физически, ему тяжело давалось и учение. Даже при рождении он был настолько слаб, что его окрестили в тот же день страха ради смертного и нарекли в честь преподобного Иоанна Рыльского. Но сила Божия совершается в немощи. В жизни отца Иоанна известны два случая чудодейственной помощи Божией, о которых он сам вспоминал с восторгом и удивлением. Оба случая были связаны с учебой юного Иоанна. Когда на шестом году жизни отец принес ему букварь, его мать стала учить его грамоте.

Учеба давалась ребенку с трудом, и маленький Иоанн стал очень скорбеть и усердно молиться. И вот однажды после такой усердной молитвы как бы пелена спала с его глаз, и он стал хорошо понимать азбуку. Второй случай произошел в 1839 году, когда отец на последние средства отдал его в Архангельское приходское училище. В автобиографии отец Иоанн вспоминает: "Среди сверстников по классу я не находил да и не искал себе поддержки или помощи; они все были способнее меня, и я был последним учеником. Вот тут-то и обратился я за помощью к Вседержителю, и во мне произошла перемена… Я упал на колени и стал горячо молиться. Не знаю, долго ли я пробыл в таком положении, но вдруг точно завеса спала с глаз; как будто раскрылся ум в голове, и мне ясно представился учитель того дня, его урок, и я вспомнил, о чем и что он говорил. И легко, радостно стало на душе. Никогда я не спал так спокойно, как в эту ночь.

Чуть светало, я вскочил с постели, схватил книги и - о счастье! - читаю гораздо легче, понимаю все… В классе мне сиделось уже не так, как раньше, все понимаю, все остается в памяти… В короткое время я подвинулся настолько, что перестал быть последним учеником. Чем дальше, тем лучше и лучше успевал и в конце курса одним из первых был переведен в семинарию, в которой окончил курс первым учеником в 1851 году". Так, последовав примеру святого отрока Варфоломея, будущего преподобного Сергия, нося в сердце страстное желание учиться, юный Иван Сергиев, будущий святой Иоанн Кронштадтский, силой детских своих молитв смог достойно подвизаться в науках. К этому поприщу его впоследствии и определил Господь. Окончив академию и став священником при Кронштадтском кафедральном соборе в честь святого апостола Андрея Первозванного, отец Иоанн обратился к педагогической деятельности и посвятил ей 32 года своей жизни, обучая детей закону Божию и литургике.

В произведениях отца Иоанна и в воспоминаниях о нем его современников не содержится высказываний о конкретных методах в педагогике. Но его личный пример, его нравственные поучения, касающиеся воспитания подрастающего поколения, и воспоминания учеников о его уроках позволяют нам объективно рассматривать педагогические воззрения святого Иоанна Кронштадтского.

Детская душа, по учению отца Иоанна, - это живая Божия красота. Любовь к детям святой Иоанн ставил краеугольным камнем деятельности педагога - камнем, который столь часто отвергается в современных интерпретациях педагогической науки. Известны такие его слова, обращенные к детям, ученикам гимназии, где преподавал отец Иоанн: "Вы - дети мои, ибо я родил и рождаю вас благовествованием о Христе Иисусе, духовная кровь моя - наставления мои - текут в жилах ваших… Вы - дети мои, потому что я имею вас всегда в сердце моем и молюсь за вас.

Вы - дети мои, потому что я, действительно, как священник, - отец, и вы называете меня батюшкой. Дети! Это слово очень, очень не нравится диаволу, виновнику нелюбви, злобы и лицемерия, но я, Богу помогающу, ни на минуту не повинуюсь ему, и буду не иначе называть вас, как детьми, ибо вы, действительно, дети по вере, по Церкви Божией и по принимаемым от меня наставлениям и отеческому руководству…". Эта способность принимать чужих детей как своих - свойство удивительной любви батюшки к маленьким радостным существам, так возлюбленным Спасителем. "Православные христиане - как бы семейство, дети Иисуса Христа", - писал он в своем Дневнике. Учитель должен стать настоящим отцом для детей, принять их в свое сердце как собственных. И сами дети видели в батюшке Иоанне истинного отца, доброго и строгого, взыскательного, но и безгранично ласкового к ним. Все они встречали батюшку с огромной радостью, ни один ребенок не был способен солгать перед ним. В отличие от других преподавателей, батюшка называл всех детей на "ты", и это в его устах звучало необыкновенно просто и естественно. "Сказать искренне чужим детям "дети" можно только Духом Святым, Духом Истины и Любви", - как ясно эти слова отца Иоанна говорят о тщете сегодняшнего светского подхода к образованию! А сколько раз сам праведный Иоанн плакал над больными детьми, особенно если они были больны духовно! Однажды в госпитале он бросился целовать тяжело больную девочку, стоя на коленях перед ее кроватью. "Милое дитя, тебе не больно? Страдалица ты моя!" - причитал батюшка. А еще один раз он с великой скорбью ласкал сумасшедшего мальчика. Только раз в жизни отец Иоанн обидел ребенка: в минуту "искушения" он отстранил с запяток саней одного мальчика, увязавшегося за ним из озорства; мальчик упал и больно ушибся. Об этом случае батюшка вспоминал всю жизнь с душевным страданием. "Душа изболелась", - признается он. Святой всегда с большим желанием посещал приюты, училища, гимназии. Горячая любовь к детям стала основой его педагогических воззрений. "Я среди детей и себя ребенком чувствую", - любил повторять он. Душа чувствует себя, "как в Раю", если в доме есть дети. Когда эти слова святой батюшка сказал одному пьянице, то тот после этого покаялся и вернулся к своей семье. Отец Иоанн всегда помнил слова Спасителя: "Если не обратитесь и не будете, как дети, не войдете в Царство Небесное; …и кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает" (Мф. 18, 3-5). Поэтому присутствие детей для него было Раем: ведь именно в детях так чист и неповрежден образ Спасителев, их сердца наиболее способны вместить в себя Царство Небесное.

Основная задача педагога - воспитывать детские души, которые отец Иоанн Кронштадтский сравнивал с прекрасными цветами. Возделывать этот прекрасный сад Божий нужно особым образом. Прежде всего - развивать скрытые способности сердца, не давать только лишь внешние знания и не загружать ими рассудок, но закладывать прочный фундамент христианской жизни в душе ребенка. "Можно быть ученым, но, увы, негодным человеком", - поучал отец Иоанн. Прежде педагог должен проложить путь к душе, найти в ней отклик, иначе полученные знания окажутся потом ненужным сором. "Пора христианам понять Господа, чего Он от нас хочет, - писал отец Иоанн. - Именно Он хочет чистого сердца: блаженны чистые сердцем (Мф. 5, 8). Прислушайтесь к Его сладчайшему гласу в Евангелии. А истинная жизнь нашего сердца - Христос ("живет во мне Христос" (Гал. 2, 20)).

Научитесь все мудрости апостола - это наша общая задача: вселить верою Христа в сердце". Вот общая и главная задача педагога и ученика: вселить Господа Христа в сердце ребенка. "Все науки - от Господа, - говорил отец Иоанн, - но без стремления к Нему все они потеряют значение; когда мы вступим в иную реальность - загробную жизнь, не подчиняющуюся физическим законам, - знания таких законов тоже станут ненужными". Детям святой Иоанн советовал учиться прежде остальных (иностранных) языков - языку любви, "самому живому, выразительному языку"; учиться любить Бога и ближних. Тогда и знание языков сможет принести пользу, и вообще всякая наука станет живой и полезной. А наукой наук он считал победу над грехом, в нас живущим. Поэтому отец Иоанн считал христианское воспитание невозможным без молитвы и богослужения, которые должны стать его основой даже в ущерб другим наукам: "Если наши питомцы, подавляемые множеством уроков собственно светской науки, будут урывать для приготовления их часы от службы Божией или в храме будут озабочены своими уроками так, что Божественная служба не будет доставлять пищу их уму и сердцу, если они будут скучать в Церкви, тогда дело педагогики потерпит весьма сильный урон: ибо наилучшее педагогическое воспитание доставляет именно Церковь своим чудным, небесным, проникающим до костей и мозгов богослужением". Богослужение он называл сладостью и блаженством для сердца и советовал никогда не преподавать его сухо, так как оно должно найти отклик в детских сердцах. Ученики отца Иоанна вспоминают необычайно радостный духовный трепет, который охватывал всех от его благоговейных и восторженных слов: "В храме вы - пред Лицом Божества!" На своих уроках по литургике он в первую очередь старался воспитать любовь к Церкви и к Божественной Литургии, а о молитве говорил так: "Молитва - вода живая, душа ею утоляет жажду свою!" Причащение детей святой Иоанн считал краеугольным камнем христианской педагогики.

Исходя из этих главных задач воспитания, отец Иоанн Кронштадтский рассматривал и то, каким должен быть сам педагог. Во-первых, Истинный Педагог у нас один - это Христос, и все совершается Им в душе ребенка. Педагоги как строители должны подчиняться Его благому замыслу о детских душах, быть едиными в Нем (а не развивать каждый свою теорию воспитания), иметь Его как первооснову всякого знания и в смирении, "через наше немощное руководство", всевать в юные души семена Вечной Жизни Божией. "Учительные голоса извне суть только вспомоществования и увещания… Один только есть Учитель, Который собственно научает - Христос. Его Слово внутри нас научает; где нет Его Слова внутри нас,…там слова вне звенящие - шум пустой". И еще: "Помните, что Господь Иисус Христос и теперь с вами всегда невидимо; Сам учит вас невидимо, внутренне, если только вы внимательны". Прежде всего, учитель должен иметь ясный и простой взгляд на свой предмет. Человеческая душа проста, как и ее Творец, а потому она отвергает как ненужное и чуждое ей всякое усложненное знание и, напротив, принимает как светлое и нужное ей все простое и понятное, глубоко и органически способна усваивать такое знание. Отец Иоанн советовал учителям не задавать слишком сложных и мучительных вопросов детям, особенно когда речь идет о живом и животворящем душу Слове Божием. Для того, чтобы спрашивать детей, беседовать с ними, нужна душа чуткая к ощущению простоты и светлости детской души. Учителю необходимо воспитать в себе такую чуткость. Усвоение знания происходит в сердце, а сердце сложного не принимает, так как подобное причиняет умственный хаос и даже способно разрушить прежний фундамент духовной жизни. "Светильник для тела есть око", учитель же должен стать светильником для учеников, он должен делать светлыми их умы, давать им простое и ясное знание", - поучает отец Иоанн. Другой не менее важный вывод из этого - учитель должен быть нравственно чист, в нем самом не должно быть никакого духовного хаоса или тьмы. Более того, педагогу необходимо духовное горение. Каждое слово учителя призвано согревать теплотой вверенные ему детские души, насыщать духовной пищей сердца. Для самого отца Иоанна преподавание было огромной духовной радостью. Он считал звание учителя милостивым даром Божиим. Наконец, учитель должен сам непрестанно учиться, тщательно готовиться к своим занятиям. В учении детей батюшка видел высокое служение Господу: "Учишь ли детей своих или чужих, обращай дело в служение Богу, уча их с усердием, занимаясь предварительно обдумыванием средств к обучению, ясному, вразумительному, полному (по возможности) и плодотворному". Учителей, равно как и учеников, святой Иоанн призывает к совершенствованию, так как в этом - сущность жизни, без этого наступает смерть души. Воспитание и обучение должно быть неразрывно от жизни. Совершенствование потому заключается в непрестанном упражнении: как в простом чтении, письме, сочинении, так и в глубоко жизненном упражнении борьбы со страстями. Чуть упражнение в чем-либо ослабевает - достигать результата становится все трудней и трудней. Благодаря упражнениям - как физическим (он и к этому призывал), так умственным и духовным - делать что-либо становиться легко, а Божия Благодать помогает и довершает начатое нашим усердием, особенно в делах духовных. Борьба с леностью, таким образом, - основное занятие как педагога, так и ученика равным образом в жизни и учебе. Святой Иоанн и сам помогал бороться с этим духовным недугом. Однажды ленивый мальчик стоял в очереди целовать крест после Литургии отца Иоанна, и, вероятно, роптал, потому что ему было очень лень стоять в такой длинной очереди. Отец Иоанн протянул ему крест, минуя остальных учеников, со словами: "А ты - не ленись!". Это произвело такое впечатление, что с этих пор мальчик стал прилежным учеником.

Учительство отца Иоанна было неотделимым элементом его пастырского служения. Как на исповеди, так и в классе он внимательно следил за духовным развитием ребенка, нередко брал "на поруки" детей, которых хотели уже исключить из гимназии, - и они исправлялись. Ученики его вспоминают, как он со слезами на глазах рассказывал о земной жизни и страданиях Спасителя. И дети сидели потрясенные, притихшие. Все события ветхозаветной и евангельской истории батюшка переживал глубоко в своем сердце и столь же живо передавал им. Исчезала скука и схоластика, на уроках становилось интересно, а евангельская история воспринималась как недавнее, близкое сердцу событие. Поэтому на его уроках не было двоечников, и даже получить "три" считалось позором. Ребенок, которому отец Иоанн поставил "пять с минусом", плакал навзрыд, и батюшка на следующий раз вызвал его первого, чтобы послушать более подготовленный ответ и таким образом помочь детскому горю. Все всегда слушали батюшку, затаив дыхание, поскольку он обращался к сердцу каждого; жалели, когда урок заканчивался. Дети могли наизусть повторить за ним материал, нарасхват брали из рук святого жития в цветных обложках и ночами после уроков читали. Никто не заставлял учиться, был живой интерес, и каждый урок становился праздником. Если кто-нибудь из учеников спрашивал на уроке о случаях из повседневной жизни, батюшка охотно беседовал с детьми и о них. Чтобы вера была живой и принесла плоды, она должна быть тесно связана с жизнью ребенка. Знания для отца Иоанна также были неотделимы от веры. Обладание знаниями он воспринимал как чудо, а процесс учебы - как его постижение, как общение с чудом и такому восприятию стремился научить и детей. "Всякою наукою дорожите, всякую науку любите, потому что каждую науку открыл человекам Господь Бог, Источник разума и премудрости", - говорил отец Иоанн детям.

Наказаний тоже не было. Огорчить батюшку было для детей худшим из наказаний. Но иногда отец Иоанн мог рассердиться - когда дело касалось хулы на православную веру. Обращение тогда было строгим, но и тут отец Иоанн не терял такт и терпеливо вразумлял ребенка. Был случай, когда двое учеников игрались на его уроке - "батюшка добрый, не заметит". Но батюшка заметил и поставил их на колени рядом со своим столиком: одного справа, другого - слева от себя. И когда неугомонные ученики стали с любопытством заглядывать, что он пишет в журнале, батюшка, внешне оставаясь сердитым, уже тихонько смеялся про себя и, кончив писать, простил обоих. Он говорил: "Как можно обойтись без принуждения себя? Как можно и христиан не понуждать и не принуждать к исполнению предписаний веры и благочестия? Не сказано ли в Священном Писании, что "Царство Небесное силою берется, и делающие усилие приобретают его" (Мф.11,12). А как не принуждать, особенно мальчиков, к учению, к молитве? Что из них выйдет? Не ленивцы ли? Не научатся ли они всякому злу?". Отец Иоанн понимал, что без строгости и наказаний педагогика погибнет, родителей и воспитателей он призывал остерегать со всею заботливостью своих чад от капризов - "зародышей сердечной порчи". Но и в наказании он был добрым и любящим, никогда не сердился "до конца". И никогда не наказывал напрасно. Однажды никто не подготовил урок - слишком много задали по латыни и греческому, - и когда батюшка стал спрашивать, дети заплакали. Тогда батюшка, видя всеобщее горе, сам расчувствовался и заплакал: вначале незаметно утирал глаза, а потом уже не скрывал своих слез. Он простил детей и постарался их утешить, а затем повторил урок сначала, чтобы лучше запомнили к следующему разу.

В нем жила какая-то ангельская любовь к детям, она-то и двигала весь учебный процесс. То был особый дар Божий, и в последующие годы, уже оставив учительскую деятельность, отец Иоанн часто исцелял деток силой своей любви и молитвой, непрестанно благословлял и наставлял их в вере. У отца Иоанна не было неспособных детей. Его беседы запоминались навсегда - как сильными, так и слабыми учениками. Его голос, лицо - все говорило, как дороги ему самому и как святы, нужны для жизни те слова, которым он учил. Он говорил: "Если дети могут не услышать закона Божиего, то только потому, что он преподается так же, как и всякий другой предмет, то есть с легкой сдержанной скукой или с холодной добросовестностью. Такое преподавание убивает Евангелие, заставляет учеников видеть в словах этой книги слова, которые нужно выучить, а при этих условиях, конечно, дело погибло". Такое преподавание святой называл грехом: "Не ведают, что творят с душой ребенка". Отец Иоанн Кронштадтский был терпеливым и последовательным педагогом. На своих занятиях старался выделить главное, так, чтобы запомнилось. Приготовление уроков он советовал начинать с Закона Божиего, то есть с главного предмета, а домашнее задание отец Иоанн спрашивал только после объяснения следующего урока - дети должны были вспомнить старый материал даже после нового. Он говорил: "Область знаний безгранична… Достаточно выбрать самое необходимое и привести это в стройную систему". Батюшка старался пробудить в ребенке стремление к самостоятельному поиску знаний, учил размышлять о том, что говорят. Отец Иоанн никогда не забывал хвалить своих учеников: он ласкал их, как настоящий отец, гладил по голове и всегда ставил полный балл. Внимание его направлялось не столько на то, чтобы дети запомнили событие, сколько на то, чтобы пленить их души в послушании христианским заповедям, наполнить их теми святыми образами, которыми исполнена была его боголюбивая душа.

Деятельность святого Иоанна Кронштадтского не расходилась с его учением, а учение было целиком воплощением евангельской заповеди любви по образцу Любви Христовой (и особенно - любви Христовой к детям - самым чистым на земле созданиям, так подобным Ему). Можно попытаться выделить конкретные приемы воспитания, которых отец Иоанн придерживался. Первый из них - это обращение к сердцу ребенка. В центре воспитания должен стоять Христос - истинная Жизнь нашего сердца.

Урок - живой неравнодушный пересказ событий - переходил в беседу со многими учениками. Знания, как и вера, были неотрывны от жизни, и это во много раз увеличивало их ценность. Опрос производился по желанию учащихся. В современной педагогике эти приемы получили название активных методов преподавания. Если дети заинтересованы в учебе, для них это становится радостным событием. Отец Иоанн стремился пробудить в детях глубокий, живой интерес и страстное желание учиться. Он никогда не сердился на детей, а если и случалось обратиться к строгости, то делал это только с любовью. Искренняя похвала, а не оценка была способом поощрения ребенка. Все знания приводились в стройную понятную систему; всегда запоминалось важное. Но главным "методом" было Святое Причащение и молитва - о детях и самих детей - в школе, в храме и дома. Все это способствовало радостному обучению, всегда имеющему непреходящую цель единения с Богом и Спасения. Прочным же основанием всех этих приемов воспитания стала безграничная ангельская любовь отца Иоанна Кронштадтского к детям и их Спасителю.

Мария Цырлина

Литература.

1. Ельчанинов Александр, священник. По страницам книги святого праведного Иоанна Кронштадтского "Моя жизнь во Христе". - М., 2004. - 204 с.
2. Жития и творения русских святых. - М.: Трифонов Печенегский монастырь, "Ковчег", 2002. - 1072 с.
3. Православная культура в школе (учебно-методическое пособие для учителей общеобразовательных школ; сентябрь). - М., 2003.
4. Святой праведный Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе. - М.-СПб.: "Диоптра", 2002. - 574 с.
5. Федченков Вениамин, митрополит. Отец Иоанн Кронштадтский. - М.: "Паломник", 2003. - 749 с.
6. Шестун Георгий, игумен. Православная школа. - М., 2004.
7. Шестун Евгений, протоиерей. Православная педагогика. - М.: Про-Пресс, 2002. - 576 с.